http://homeopat.narod.ru/sci_proof_brief.htm

Клинические испытания в гомеопатии: аргументы для скептиков.

(Scientific Evidence for Homeopathic Medicine)

1995, Dana Ullman, M.P.H.

Президент Фонда образования и исследований в области гомеопатии (Foundation for Homeopathic Education and Research), член совета Национального гомеопатического центра, директор организации Homeopathic Educational Services, крупнейшей в США в области издания и распространения гомеопатической литературы, программного обеспечения. Автор пяти монографий по гомеопатии, в том числе: “Everybody's Guide to Homeopathic Medicine”, “Discovering Homeopathy”, “Homeopathic Medicines for Children and Infants”, “The One Minute (or so) Healer”, “The Consumer's Guide to Homeopathy”.

В течение трех лет Dana Ullman преподавал на курсе по гомеопатии в Калифорнийском Университете, Сан-Франциско. Он является членом Консультационного совета Центра Альтернативной медицины в медицинском колледже Колумбийского университета, а также консультантом Центра по оценке альтернативного лечения хронических заболеваний в Harvard Medical School.

Практикующие гомеопаты нередко сталкиваются со скептическим отношением к гомеопатическому методу со стороны врачей академической медицины. Этот скепсис связан, с одной стороны, с биомедицинской парадигмой, образом мышления в академической медицине: без понимания механизмов действия лекарства невозможно его эффективное применение. С другой стороны, все обычные фармакологические средства проходят клинические испытания, по результатам которых делаются выводы об их эффективности. Данные же о клинических испытаниях гомеопатических лекарств и об их статистически значимых эффектах малознакомы широкой аудитории. В связи с этим большой интерес вызывает обзор Dana Ullman (фрагмент из книги ‘The Consumer's Guide to Homeopathy’, Tarcher/Putnam, 1996), появившийся на страницах WorldWide Web (http://www.homeopathic.com/research/scienti.html). В нем автор представил аргументы, помогающие объяснить принцип действия гомеопатии с точки зрения фармакологии. С другой стороны, в обзоре проанализирован ряд работ, опубликованных в гомеопатических и академических журналах, по контролируемым клиническим испытаниям гомеопатических препаратов.

Говоря о понятном для фармакологов возможном механизме действия гомеопатических лекарств, автор упоминает принцип “двухфазного эффекта лекарств”.

“Две фазы действия лекарства определяются дозой. Например, общепризнано, что в обычных терапевтических дозах атропин блокирует парасимпатические нервы, вызывая сухость слизистых, тогда как в крайне малых дозах он повышает секрецию слизистых. Этот фармакологический принцип открыт в 1870х годах двумя независимыми исследователями Hugo Schulz (академический ученый) и Rudolf Arndt (психиатр и гомеопат). Получивший название “закон Арндта-Шульца”, этот принцип общепризнан в настоящее время, о чем свидетельствует упоминание о нем во всех медицинских словарях.

В частности, исследователи обнаружили, что слабые стимулы стимулируют физиологическую активность, средние - подавляют, а сильные - полностью тормозят. Например, в очень низких концентрациях йод, бром, хлорид ртути и мышьяковая кислота стимулируют рост дрожжей, в средних дозах - подавляют, а в больших дозах - убивают клетки.

В 1920е годы ученые, подтвердившие двухфазный ответ, обозначили этот феномен как “гормезис”, и подтверждение этого биологического принципа закреплено в десятках работ в самых различных областях медицины. В последние 20 лет интерес к этому фармакологическому закону вновь возрос, и вновь он подтвержден во многих работах, относящихся к разным областям научных исследований. Поскольку упомянутые работы выполнены учеными, в большинстве не знакомыми с гомеопатией, они не исследовали и даже не думали изучать сверхвысокие разведения, широко используемые в гомеопатии. Однако их работы убедительно показали столь значительные эффекты таких микродоз, что исследователи выражали смущение и удивление.

Ссылка на закон Арндта-Шульца и гормезис важна для подкрепления гомеопатических исследований, так как демонстрирует важность двухфазного ответа и эффектов микродоз, которые лежат в основе гомеопатии. Результаты этих исследований, будучи доступными врачам и ученым, часто игнорируются или остаются непонятыми.”

В разделе обзора, посвященном разбору клинических исследований эффективности гомеопатических препаратов, приведены работы, в которых проводился индивидуальный подбор лекарств, наиболее соответствующий принципам классической гомеопатии; работы, где индивидуальный подбор не проводился - средства назначали по нозологическому принципу или использовали комплексные препараты. Работы, упомянутые в данном разделе, выполнены не только в рамках клинической медицины, но и в ветеринарии.

“Некоторые работы обсуждаются в связи со впечатляющими результатами, другие приведены для лучшего понимания гомеопатии и процесса выздоровления. Обзор не просто свидетельствует об эффективности гомеопатического метода, но также должен помочь читателям в оценке гомеопатических исследований, дают они положительные или отрицательные результаты.” Большой упор сделан на соответствие методики испытаний стандартам, принятым в клинической фармакологии: двойное слепое исследование под контролем плацебо в рандомизированных группах пациентов; тщательный статистический анализ результатов.

Для систематического обзора состава работ и результатов, полученных в разные годы разными группами, используется новейшая организация исследований, так называемый “мета-анализ”. Особенно интересна одна такая обзорная работа. “В 1991 г три профессора медицины из Нидерландов, не являясь гомеопатами, провели мета-анализ 25 лет клинических исследований гомеопатических лекарств и опубликовали его результаты в British Medical Journal. Этот мета-анализ включил 107 контролируемых испытаний, 81 из которых свидетельствовало об эффективности гомеопатических средств, 24 - о неэффективности, 2 исследования дали сомнительный результат.

Заключение профессоров: “Доля положительных результатов явилась неожиданностью”. В частности, было показано следующее.

    В 13 из 19 испытаний было успешным лечение респираторных инфекций;

    в 6 из 7 испытаний было успешным лечение других инфекций;

    в 5 из 7 испытаний было показано более быстрое восстановление после операций на брюшной полости;

    в 5 из 7 испытаний было успешным лечение заболеваний желудочно-кишечного тракта;

    в 5 из 7 испытаний было успешным лечение сенной лихорадки;

    в 4 из 6 испытаний ускорялось лечение ревматических заболеваний;

    в 18 из 20 испытаний успешно преодолевался болевой синдром и последствия травм;

    в 8 из 10 испытаний получены положительные результаты в преодолении психических и психологических проблем;

    в 13 из 15 испытаний получены положительные результаты в лечении различных заболеваний.

Несмотря на значительную долю работ, свидетельствующих об эффективности гомеопатии, большинство из них проведено с теми или иными ошибками. Тем не менее из 22 испытаний, проведенных оптимально, 15 показали действенность гомеопатических лекарств. Интересно, что в 11 из 15 безупречных испытаний подтверждена эффективность гомеопатических средств, то есть чем лучше организованы и проведены испытания, тем больше вероятность, что будет подтверждена эффективность лекарства. Людей, не знакомых с проведением испытаний, может удивить тот факт, что большинство исследований в гомеопатии проводились с более или менее значимыми нарушениями; между тем, в последние 25 лет сопоставимая доля исследований в академической медицине также проведена неправильно. Учитывая это, авторы мета-анализа заключили: “Данные, представленные в обзоре, возможно, достаточны для установления гомеопатии как обычного лечения при определенных показаниях”.

У врачей, знакомых с классической методикой подбора гомеопатического лекарства, может вызвать сомнение методическая возможность проведения контролируемых клинических исследований с индивидуальным подбором средства. Однако автор указывает: “Качественное исследование можно провести с каждым из методов подбора лекарства, но есть особенности, которые необходимо иметь в виду, чтобы получить наиболее объективный результат.

Например, если в работе не проводится индивидуальный подбор лекарства при определенной болезни, и результаты лечения не отличаются от назначения плацебо, такие испытания не опровергают эффективность гомеопатии; это всего лишь доказывает, что данное лекарство неэффективно в лечении всех пациентов, страдающих данным заболеванием, каждый из которых может иметь уникальный комплекс симптомов, нуждающийся в индивидуальном подборе.”

В качестве одного из примеров клинического исследования с индивидуальным подбором автор приводит “уникальные клинические испытания действия гомеопатических средств в лечении бронхиальной астмы. Используя общепринятые методы аллергодиагностики, исследователи из университета в Глазго выявляли аллергены, к которым пациенты были наиболее чувствительны. После этого пациентов рандомизировали на опытную и плацебо - группы. Пациентам в опытной группе назначали аллерген, вызвавший наибольшую сенсибилизацию, в потенции 30с (наиболее распространенным был аллерген клеща домашней пыли). Исследователи назвали этот уникальный метод индивидуального подбора лекарств “гомеопатической иммунотерапией” (гомеопатические средства обычно назначаются на основе симптомов аллергии у пациента, а не исходя из результатов лабораторного анализа). Пациентов в данной работе оценивали как гомеопаты, так и обычные терапевты.

Исследование выявило улучшение у 82% пациентов, получавших гомеопатическое лечение, против 38% в группе плацебо. На вопрос, чувствовали ли пациенты и врачи, кто получал гомеопатический препарат, а кто - плацебо, были получены в основном правильные ответы.

Эксперимент был относительно небольшим по объему (всего 24 пациента). В небольших исследованиях статистически достоверны большие различия между опытной и плацебо-группой. В данной работе это условие выполнено.” И хотя в работе использовались не обычные гомеопатические средства, а потенцированные аллергены, все же можно считать, что в ней лечение было подобрано индивидуально.

Еще в одном мета-анализе проанализированы данные трех испытаний при аллергических заболеваниях, в которых участвовали 202 пациента. “Исследователи получили сходные результаты во всех трех работах. Улучшение начиналось на первой неделе и продолжалось до конца испытаний (4 недели). Результаты мета-анализа оказались столь значимы (Р=0.0004), что, по заключению авторов, либо гомеопатические лекарства действуют, либо контролируемые клинические испытания неверны по своей сути. Так как вся современная наука основана на контролируемых клинических испытаниях, то скорее всего, верно первое.”

В ряде случаев гомеопатическое лечение может быть единственным специфическим подходом к инфеционным заболеваниям. Пример тому - “работа, опубликованная в American Journal Pediatrics. В ней испытано гомеопатическое лечение болезни, признанной одной из наиболее серьезных проблем здравоохранения на сегодня - это диарея у детей.

Ежегодно от диареи умирают более 5 млн детей, преимущественно в развивающихся странах. Обычные врачи назначают пероральную регидратационную терапию (солевой раствор, помогающий поддержать водный баланс), но такое лечение не влияет на инфекцию, лежащую в основе диареи. Рандомизированное двойное слепое исследование под контролем плацебо проведено в Никарагуа в сотрудничестве с Вашингтонским и Гвадалахарским университетом. Работа, проведенная на 81 ребенке, показала, что при индивидуальном подборе лекарства достигается статистически значимое улучшение состояния по сравнению с плацебо. Назначение гомеопатического средства на 20% ускоряло излечение от инфекции по сравнению с плацебо; наиболее ярко на гомеопатическое лечение реагировали дети в более тяжелом состоянии. В испытаниях было использовано в общей сложности 18 различных средств, подобранных индивидуально на основании симптомов каждого ребенка.”

Интересен опыт испытаний в случае, когда об эффективности можно судить в основном по субъективным симптомам: изучение гомеопатического лечения мигрени, проведенное в Италии. “В рандомизированном двойном слепом плацебо-контролируемом испытании приняли участие 60 пациентов. Они регулярно заполняли опросник по частоте, интенсивности и характеристикам головной боли. Были назначены единичные дозы лекарства в потенции 30с - 4 дозы в течение двух недель. Пациенту могли быть назначены 2 лекарства из 8. В группе плацебо лишь 17% пациентов испытали облегчение мигрени, тогда как индивидуально подобранные гомеопатические лекарства позволили получить хорошие результаты у 93% пациентов.”

Гомеопатическое лечение может использоваться как дополнение к обычной терапии. При более глубинном и длительном действии по сравнению, например, с антибиотиками, результаты применения гомеопатических средств могут быть не очень эффектными при статистическом анализе:

“В Голландии проведено рандомизированное двойное слепое плацебо-контролируемое испытание на 175 детях, страдающих рекуррентными инфекциями верхних дыхательных путей. В опытной группе детям было назначено “конституциональное средство” для общего укрепления здоровья и “острые” средства для лечения текущей острой респираторной инфекции. По данным исследования, у детей, получавших гомеопатические лекарства, была лучшая по сравнению с плацебо ежедневная динамика симптомов (symptom score) на 16%.

Работа также показала, что в группе, получавшей плацебо, на 24% выше доля детей, нуждающихся в аденоидэктомии. Применение гомеопатических лекарств позволило на 54.8% снизить использование антибиотиков, тогда как в группе плацебо - на 37.7%. Снижение доз антибиотиков обусловлено нормальным ростом и развитием ребенка; изменениями в питании; изменением прогноза результатов лечения.

Статистически возможность случайного получения результатов составила 6% (Р=0.06). Поскольку в научных исследованиях статистическая значимость установлена в пределах не более 5% случайных результатов, было сделано заключение о том, что гомеопатическое лечение, по-видимому, незначительно повышает эффективность терапии инфекций верхних дыхательных путей. Точнее было бы сказать, что гомеопатические лекарства повышают эффективность лечения инфекций верхних дыхательных путей у детей, но есть небольшая вероятность (6%) случайности полученных хороших результатов.”

Автор разбирает две работы, по лечению ревматоидного артрита и фибромиалгии. Первое исследование проведено на 46 пациентах. “Два врача-гомеопата назначали индивидуально подобранные гомеопатические средства каждому пациенту, хотя только в половине случаев давалось настоящее лекарство, остальным давали плацебо. По результатам работы, у 82% пациентов при индивидуальном гомеопатическом лечении отмечалось облегчение симптомов различной степени, тогда как в группе плацебо этот показатель составил 21%.”

Второе испытание иллюстрирует важность тщательной индивидуализации препарата. “В ходе полу-индивидуального подбора для пациентов было выбрано одно из трех возможных средств, Arnica, Rhus-tox и Bryonia. Половине пациентов давали одно из этих средств, половине - плацебо. Явных различий между группами не выявлено. Однако далее в ходе исследования группа гомеопатов оценивала правильность каждого назначения. Этот анализ показал, что у пациентов, кому, по мнению экспертов, назначено правильное лекарство, наблюдалось статистически значимое улучшение симптомов по сравнению с теми, кто получал “неправильное” лекарство или плацебо.”

Гомеопатическое лечение первичной фибромиалгии служит примером кроссоверных (перекрестных) испытаний. Интересно, что в гомеопатии эта методика имеет свои особенности (в таких работах половине пациентов дают плацебо на одном этапе и активно действующее лекарство - на втором, тогда как другая половина получает активное лечение на первом и плацебо - на втором этапе). Ограничение перекрестного испытания гомеопатического лечения состоит в том, что большинство гомеопатических лекарств, особенно в высоких разведениях, дает длительный эффект, так что после прекращения приема лекарства пациент может испытывать дальнейшее улучшение, даже на этапе назначения плацебо.

“В этом двойном слепом плацебо-контролируемом перекрестном испытании участвовали только те пациенты из предыдущей работы, симптомы которых соответствовали Rhus-tox. Доля пациентов, нуждающихся в этом средстве, составила 42% от общего числа. Половине из этих 30 пациентов на первом этапе исследования давали Rhus-tox 6с, тогда как остальным назначали плацебо. На втором этапе первой группе давали плацебо, а второй - гомеопатическое лекарство. В начале испытаний врачи определили, что основными показателями результатов лечения следует считать облегчение боли и улучшение сна. Было обнаружено, что пациенты, получавшие гомеопатическое лекарство, отмечали уменьшение боли на 25% чаще, а улучшение сна - в 2 раза чаще, чем те, кто получал плацебо.”

Клинические исследования при отсутствии индивидуального подбора лекарства. Их результаты подчеркивают необходимость той или иной степени индивидуализации. Очень важно правильно интерпретировать отрицательные или сомнительные результаты.

Пример тому - работа, проведенная в 1941-42 гг., во время 2 Мировой войны правительством Великобритании, по гомеопатическому лечению без индивидуального подбора на добровольцах с ожогами кожи ипритом. “Работа выявила эффективность иприта 30с как профилактического, а Rhus-tox 30c и Kali-bichr 30с как лечебных средств. Испытание было двойным слепым, плацебо-контролируемым, поводилось в двух центрах (Лондон и Глазго), и в обоих были получены одинаково положительные результаты. Однако следует упомянуть, что исследователи также оценивали эффективность Opium 30c, Cantharis 30c и Variolinum 30с, и ни одно из этих средств не дало заметного результата. Если бы в работе тестировались только последние три средства, мог быть сделан вывод о неэффективности гомеопатических средств в лечении ожогов ипритом. То есть чтобы гомеопатия действовала, нужно найти правильное средство.”

Гомеопатия нередко предлагает подходы к лечению состояний, эффективность фармакологических средств при которых ограничена. Таким примером может служить диабетический ретинит. “В двойном слепом рандомизированном плацебо-контролируемом исследовании 60 пациентам была назначена Arnica 5с. Результаты работы показали, что у 47% пациентов, получавших Arn 5c, выявлялось улучшение центрального кровотока в глазу, против 1% пациентов, получавших плацебо. У 52% пациентов, принимавших Arn 5c, улучшался кровоток в других участках глаза против 1,5% пациентов, принимавших плацебо.”

Самое масштабное в истории двойное слепое плацебо-контролируемое испытание гомеопатического средства Anas barbariae 200c (Oscillococcinum) было проведено в США с участием 478 пациентов, больных гриппом. “По данным этой работы, люди, принимавшие гомеопатическое лекарство, в 2 раза чаще, чем в группе плацебо, выздоравливали от гриппа в течение 48 часов. Лекарство действовало у пациентов всех возрастных групп, однако оно было значительно эффективнее у людей до 30 лет, чем у тех, кому за 30. Однако у пациентов с тяжелыми симптомами гриппа лекарство оказалось неэффективным.” Безусловно, тяжелые случаи гриппа требуют индивидуального подбора лечения.

Несколько испытаний в ветеринарии проведены без индивидуального подбора лекарства и с использованием комплексных препаратов. “По данным британских исследователей, гомеопатические лекарства, особенно Caulophyllum 30c, снижают частоту мертворождений у свиней. У свиней, получавших плацебо, отмечены 27 мертворождений из 103 родов (20.8%), тогда как у получавших Caulphyllum 30c - 12 мертворождений из 104 родов (10.3%). Немецкие исследователи показали, что при назначении Sepia 200c коровам значительно уменьшается частота осложнений при родах по сравнению с эффектом плацебо. Комплексы из низкопотенцированных (1х-6х) Lachesis, Pulsatilla, Sabina или Lachesis, Echinacea, Pyrogenium, а также Caulophyllum предотвращают или излечивают воспаление молочных желез и матки у свиней, а также диарею у поросят.”

Интересен разбор работ, не выявивших эффективности гомеопатических лекарств. По мнению автора, это происходит “прежде всего из-за неправильной организации исследований. В одной из таких работ изучали действие одного гомеопатического средства при лечении остеоартрита. В исследовании участвовали 36 пациентов, треть из которых получали Rhus-tox 6с, треть - обычное лекарство (тенопрофен, нестероидный противовоспалительный препарат), и треть - плацебо. У пациентов, получавших обычное лекарство, отмечалось некоторое облегчение симптомов, а в двух остальных группах эффект отсутствовал. Можно ошибочно заключить, что гомеопатические лекарства неэффективны в лечении остеоартрита; более точный вывод состоит в том, что Rhus-tox, назначенный без индивидуализации, не действует при остеоартрите.

Необходимо отметить, во-первых, что в ходе испытаний 2 из 12 пациентов, получавших гомеопатическое лекарство, были исключены из исследования из-за обострения симптомов после приема лекарств. Гомеопатические средства иногда вызывают временное усиление хронических симптомов перед значительным улучшением, поэтому сожаление вызывает тот факт, что исследователи не наблюдали за состоянием этих пациентов. Из-за недостаточной продолжительности испытаний (всего 2 недели) не было возможности должным образом оценить эффект гомеопатического лекарства. Если, например, эти два пациента испытали значительное облегчение, обычное после первоначального обострения, результаты испытаний были бы иными.

Во-вторых, неправильно сравнивать обычное лекарство, действующее быстро и имеющее побочные эффекты, и гораздо более безопасное гомеопатическое лекарство, действующее медленно. Наконец, очень важно упомянуть, что являясь типичным лекарством при ревматоидном артрите, Rhus-tox реже используется при остеоартрите.”

Немного иная методическая ошибка допущена при испытании гомеопатического лечения бородавок на подошвах, проведенном в Канаде. “В рандомизированном двойном слепом плацебо-контролируемом испытании 162 пациентам назначали три лекарства каждому. Были использованы Thuja 30c, Antimonium crud 7c и Nitric acid 7c. Thuja давали раз в неделю, остальные два лекарства - ежедневно. Испытания продолжались шесть недель. Результаты показали, что между эффектом гомеопатических лекарств и плацебо нет заметных отличий. Многих гомеопатов могут сразу же удивить результаты испытаний, так как эти средства обычно эффективны при лечении бородавок. Но будучи действенными в лечении бородавок, они не обязательно будут действовать на любые виды бородавок у всех людей. Еще одна работа по гомеопатическому лечению различных типов бородавок показала, что 18 из 19 людей с бородавками на подошвах были излечены в среднем за 2.2 месяца. Самым распространенным средством была Ruta, показанная 12 из 19 пациентов. Thuja была назначена лишь 3 пациентам, а Antimonium crud - двум.”

Клинические исследования с комплексными гомеопатическими препаратами также выявляют их эффективность. При этом автор делает несколько справедливых замечаний: “в то время как практика подтверждает, что отдельно взятые гомеопатические лекарства способны привести к истинному излечению болезни человека, комплексные же препараты обеспечивают безопасное, но временное облегчение симптомов.” “Одно из ограничений для исследований комплексных препаратов состоит в том, что их результаты не показывают, чем обусловлен эффект лечения - конкретным лекарством или уникальным сочетанием лекарств.” “По данным гомеопатической литературы, некоторые лекарства являются антидотами для других. Иногда сложно исключить, что лекарства, использованные в работе, действуют друг на друга как антидоты; наше представление об антидотных свойствах лекарств достаточно примитивно. Таким образом, в гомеопатических исследованиях необходимо принимать это во внимание и не преувеличивать значение полученных результатов.”

Комплексный препарат может включать не только средства из Materia medica. Так, “в ходе двойного слепого плацебо-контролируемого испытания при сенной лихорадке назначали комплексный препарат из 12 наиболее распространенных видов пыльцы в потенции 30с. Результаты показали, что пациенты, принимавшие гомеопатическое лекарство, испытывали симптомы заболевания в 6 раз реже, чем те, кто получал плацебо. Пациентам обеих групп было разрешено использовать симптоматические (антигистаминные) средства, если лекарство не действовало достаточным образом. Показано, что прием гомеопатии вдвое по сравнению с плацебо снижал потребность в таких средствах.”

Одно из удобств комплексного препарата - возможность использовать его в рутинном порядке при соответствующих показаниях. Примером может быть “лечение женщин на девятом месяце беременности. Девяноста женщинам давали следующие лекарства в потенции 5с: Caulphyllum, Arnica, Cimicifuga, Pulsatilla, Gelsemium. Они получали дозы комплексного средства дважды в день в течение девятого месяца. Это двойное слепое плацебо-контролируемое испытание показало, что у женщин, принимавших гомеопатическое лекарство, длительность родов была на 40% меньше, чем у тех, кто получал плацебо. Также у женщин, получавших плацебо, в четыре (!) раза чаще развивались осложнения родов по сравнению с опытной группой.”

Существенная часть обзора посвящена данным исследований гомеопатических препаратов в лабораторных условиях. Автор считает, что “будучи столь же ценными, как и клинические исследования, лабораторные работы могут выявлять биологическую активность гомеопатических средств, которую невозможно объяснить как ответ на плацебо - типичный упрек скептиков. Лабораторные исследования могут пролить свет на возможный механизм действия гомеопатических лекарств.”

Автор упоминает некоторые наиболее известные работы. Одна из них была проведена еще в 1941-42 году шотландским гомеопатом-ученым W.E.Boyd. “Эта работа показала, что микродозы хлорида ртути оказывают статистически значимый эффект на активность диастазы (диастаза - фермент, вырабатываемый при проращивании зерен). Эта работа была настолько правильно разработана и выполнена, что получила следующий комментарий одного из председателей Американской медицинской школы: “Точность методики [Бойда] служит примером научной работы высочайшего уровня”. В хорошо известной в настоящее время работе, проведенной во Франции уважаемым врачом и иммунологом Jacques Benveniste, изучалось действие высоких разведений антител на базофилы. Данные были воспроизведены в шести различных лабораториях четырех университетов (Университет Paris South, Университет в Торонто, Еврейский университет, Миланский университет). Несмотря на публикацию работы в престижном журнале Nature, одновременно была опубликована редакционная статья, ставящая полученные результаты под сомнение.” К сожалению, это обвинение не было снято даже после неоднократного убедительного подтверждения результатов опыта независимыми исследователями. Все это “свидетельствует о предубежденном отношении “защитников науки” к гомеопатии.”

В лабораторном эксперименте возможны токсикологические исследования, недоступные для клинических испытаний. “Выполнено более 100 работ по оценке профилактических и лечебных эффектов гомеопатических доз токсичных веществ. Совместными усилиями ученых исследовательских институтов Германии и американского Walter Reed Hospital проведен мета-анализ этих работ. Как и в уже описанном мета-анализе клинических испытаний гомеопатических лекарств, те или иные погрешности были найдены в большинстве работ. Однако среди наиболее качественных из них положительные результаты встречаются на 50% чаще, чем отрицательные. Наиболее интригующие результаты получены при тестировании доз субмолекулярного уровня (потенции выше 24 десятичной): в наиболее четко построенных работах чаще обнаруживались статистически достоверные результаты действия таких микродоз. В частности, несколько исследователей давали животным (обычно крысам) значительные дозы мышьяка, висмута, кадмия, хлорида ртути или свинца. Результаты показали, что у животных, получавших гомеопатические дозы этих веществ до и повторные гомеопатические дозы после введения больших доз, наблюдалось более активное выделение этих токсических веществ с мочой, фекалиями и потом, чем у животных, получавших плацебо.” Такие результаты свидетельствуют в пользу более широкого применения гомеопатических средств при токсических поражениях у людей.

Получены данные о некоторых радиопротекторных свойствах гомеопатических лекарств. “Мышей-альбиносов облучали рентгеновскими лучами в сублетальных дозах 100-200 рад и затем оценивали через 24, 48 и 72 часа. Перед и после облучения мышам вводили Ginseng 6x, 30x, 200x и Ruta graveolens 30x и 200х. По сравнению с мышами, получавшими плацебо, у животных, получавших одно из указанных гомеопатических средств, отмечены гораздо меньшие хромосомные или клеточные повреждения.

Белых морских свинок облучали небольшими эритемными дозами рентгеновских лучей. Показано, что Apis mellifica 7с или 9с обладает защитным и примерно у 50% - лечебным эффектом при эритеме, вызванной рентгеновским облучением. Apis mellifica (пчела медоносная) - гомеопатическое лекарство, показанное при покраснении, отеке и зуде, характерных симптомах пчелиного укуса.”

Автор приводит несколько работ по изучению свойств гомеопатических потенций гормонов и фармакологических средств. “В одном интересном исследовании в воду головастикам добавляли Тироксин 30х (тиреоидный гормон). По сравнению с головастиками, получавшими плацебо, в опытной группе морфогенез головастиков в лягушек был замедлен. Известно, что тиреоидные гормоны в больших дозах ускоряют морфогенез, поэтому с гомеопатической точки зрения объяснимо, что в гомеопатических дозах они его замедляют.” “Профессор гематологии из Фармакологической школы в Бордо провел восьмилетние исследования эффектов ацетилсалициловой кислоты (активный компонент аспирина) на кровь. Известно, что большие дозы аспирина вызывают повышенную кровоточивость; между тем, данное исследование показало, что гомеопатические дозы ацетилсалициловой кислоты сокращают время кровотечения у здоровых людей.”

Есть свидетельства об изменениях свойств самой воды, в которой разводится лекарство. В одной работе “для того, чтобы определить, можно ли измерить какие-либо эффекты, оказываемые гомеопатическими лекарствами в высоких потенциях при растворении, был использован ядерный магнитный резонанс (ЯМР), иначе называемый магнитно-резонансной томографией (МРТ). Не вникая в детали этой технически очень сложной работы, можно сказать, что исследователи обнаружили четкие отличия при растворении высоких потенций Silicea от эффекта на воду плацебо.”

Итак, обзор представляет очень широкий спектр аргументов, которые, вероятно, позволят развеять сомнения некоторых скептиков из числа врачей академической медицины. С другой стороны, он может помочь гомеопатам говорить на сухом языке статистики.

Между тем, все же ставится вопрос именно о конкуренции двух методов лечения, а не о сотрудничестве. “Недавно в журнале Lancet опубликовано исследование гомеопатического лечения астмы. В комментарии редакции к этой работе подчеркивается, что хотя гомеопатические лекарства могут помочь больным астмой, средства академической медицины значительно эффективнее.

По двум причинам это утверждение кажется странным. Во-первых, в работе сравнивается не гомеопатия и академическая медицина, а гомеопатические лекарства и плацебо. Представленные данные не дают оснований для других догадок. Во-вторых, в конечном счете Lancet отказался открыто признать, что гомеопатические лекарства действенны. Это не вызывает ничего иного, кроме удивления, как если бы человек смог полететь, и наука бы это подтвердила, а редакторы некоторых медицинских журналов отметили: “Но он ведь не может летать так же высоко и быстро, как реактивный самолет!”. Несмотря на сопротивление переменам в целом и гомеопатии в частности, ученым и врачам становится все труднее сомневаться в пользе гомеопатических лекарств.” По-видимому, все же следует в дальнейшем знакомить аудиторию с последовательным и обоснованным сравнением эффективности гомеопатических лекарств и фармакологических средств. Это позволит не столько разрешить вопрос амбиций, сколько найти путь к более действенному лечению.

Перевод: Мартюшев Андрей Васильевич

http://www.gomeopat-olga.ru/download/Zilber.pdf    -  ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ!!

РОМАН О ГОМЕОПАТИИ

    НАУКА И ЖИЗНЬ
     /
    Архив журнала «НАУКА И ЖИЗНЬ»
     /
    Ваше свободное время
     /
    Книги в работе

№3, 2000 год
В. ЗИЛЬБЕР

ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ГОМЕОПАТИИ, ЕЕ СТАНОВЛЕНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Гомеопатия - одно из самых загадочных направлений в медицине. Почти 150 лет оно делило весь медицинский мир на два непримиримых лагеря: его сторонников и противников. В истории медицины нет другого подобного примера возникновения целого направления, которое не только отлично от всего того, что было раньше, но и прямо противоположно во многих своих компонентах тому, чему медицинский мир поклонялся всю свою предшествующую историю.

На суд читателей представляются главы из "Романа о гомеопатии" (печатаются с сокращениями).

В. МИЩЕНКО, президент Российского гомеопатического общества, директор Московского гомеопатического центра, академик Международной академии информатизации.

Почти 2,5 тысячи лет человечество лечилось по принципу "противоположного". Определение этого принципа можно встретить во многих медицинских трудах со времен древнегреческого врача, реформатора античной медицины Гиппократа (IV-V вв. до н. э.). Вот что говорит сам Гиппократ в своем сочинении "О древней медицине": "...и следует тому, кто захочет правильно лечить, помогать теплом через холодное, холодному посредством теплого, сухому посредством влажного и влажному через сухое... В самом деле, если вредит одно из них, то подобает облегчить противоположным..."

Совсем иначе обстояло дело с другим медицинским принципом - принципом лечения "подобным", его пытался сформулировать лишь один из авторов знаменитого "Гиппократова сборника", куда входило около 60 сочинений древнегреческих врачей. Сочинение это называется "О местах в человеке". Коротко упомянув принцип "противоположного", безымянный автор пишет: "...Иной случай: болезнь произведена сходным, и сходным же, которое заставили принять, больной от болезни переходит к здоровью..."

Но никто не понял, не подхватил эту идею, и на многие века она осталась никем не замеченной. Человечеству понадобилось еще полторы тысячи лет, чтобы осознать принцип "подобного". И связано это с именами двух удивительных немецких врачей - Парацельса и Ганемана. Ибо, если Гиппократ стал "отцом медицины", то первыми революционерами в медицине стали Парацельс и Ганеман.

ПАРАЦЕЛЬС - ПРЕДТЕЧА ГОМЕОПАТИИ

Я знаю, что я не тот человек, который
говорит людям то, что им по вкусу... Я
грубый человек, рожденный в грубой стране,
я вырос в сосновых лесах и, возможно,
получил в наследство их иголки...
Парацельс.

Парацельс - знаменитый врач средних веков прожил всего 48 лет, не оставив после себя ни наследника, ни достойного последователя, но успев, однако, основательно поколебать традиции, существовавшие неизменными почти пятнадцать веков.

Родился Парацельс в 1493 году. Единственный сын скоро овдовевшего отца - химика и врача на горных разработках Каринтии (тогда немецкой части Швейцарии), - он заканчивает медицинский университет в Италии, в Ферраре, в возрасте 22 лет. Неординарность натуры молодого Парацельса и его честолюбие проявляются уже в студенческие годы.

Закончив университет, он неожиданно исчезает в странствиях на целые 10 лет: обходит почти все страны Европы, принимает участие в качестве хирурга в ряде военных кампаний, учится своему ремеслу у всех, вплоть до знахарей и цирюльников. И затем так же неожиданно объявляется в Базеле, где, в силу своих незаурядных знаний, сразу же становится главным городским врачом и одновременно профессором физики, химии и хирургии базельского университета. И тотчас же обрушивается не только на всю городскую медицинскую знать, но и на всю официальную медицину, которая существовала сама по себе, а народ сам по себе. Все лечились клизмами да кровопусканиями.

Парацельс подверг критике не только многие утверждения самого Галена, древнеримского врача (II в. н. э.), авторитет которого в XVI веке затмил даже Гиппократа, но и принцип "подобия", безраздельно господствовавший в то время в медицине. "...Ни одна горячая болезнь не излечивается холодным, ни холодная - теплом. Но часто бывает, что подобное своему излечивает свое...", - заявил Парацельс.

Правда, он редко употребляет слово "подобное", гораздо чаще пользуется такими словами, как "соответствие" и "симпатия". Одна из его рекомендаций, например, применять грецкий орех для питания и даже для лечения головного мозга, потому что ядро грецкого ореха напоминает головной мозг. Или: желтым соком чистотела лечить желчную болезнь.

В то время как вся терапия XVI века продолжала основываться на учении двухтысячелетней давности о четырех соках в организме человека (крови, слизи, желтой и черной желчи), Парацельс неожиданно увязывает воедино по принципу "симпатии" и "соответствия", казалось бы, несовместимое: металлы, растения и отдельные органы человеческого тела. Солнце, как главное небесное светило, поддерживающее жизнь на земле, считает он, находится в симпатической связи с человеческим сердцем, как главным двигателем человека, Луна - с мозгом, Венера - с почками, а Марс - с желчным пузырем. А поскольку, по древней традиции, Солнце есть золото, Луна - серебро, Венера - медь, Марс - железо, то золото и растения, находящиеся в симпатии с Солнцем (шалфей, розмарин, лаванда), должны излечивать сердечные заболевания; серебро и растения, "симпатические" Луне (черная чемерица, рута пахучая), - душевные заболевания; медь и растения, "симпатические" Венере (коровяк, сельдерей), - болезни почек и мочевого пузыря.

Сейчас все это кажется наивным. Но во времена Парацельса это было откровением. А так как его никто не понимал, то и все его исцеления казались не то чудом, не то шарлатанством. На самом же деле то были первые шаги к новой медицинской эпохе, у истоков которой он стоял. Парацельс первым в мировой практике отделяет химию от алхимии и предлагает в качестве химического сырья для лекарств - металлы. И самое удивительное, что преследуемый всю жизнь завистниками и врагами, чему в немалой степени способствовал и его собственный неуемный характер, он совершал чудеса в излечениях самых разнообразных человеческих недугов. И хотя Парацельс так и не успел ни объяснить, ни сформулировать принцип "подобного" в медицине, он, в отличие от безымянного автора сочинения "О местах в человеке", уже не просто чувствовал этот новый принцип, но и, видимо, применял его на практике. Однако до той гомеопатии, которую мы знаем, было еще долгих 2,5 века.

В конце концов, за бескомпромисность, доходившую порой до грубости, Парацельса начинают преследовать даже бывшие его покровители, и он вскоре вынужден бежать из Базеля. И всю оставшуюся жизнь кочует, сопровождаемый толпой тех, кого лечил, восхищенных поклонников и учеников.

Умер Парацельс в 1543 году, проболев всего 3-4 дня. И, видимо, в какой-то степени, неожиданно даже для самого себя. Людская молва приписала быструю смерть его врагам, которые якобы подослали к нему убийц или отравили.

ГАНЕМАН И ВОЗНИКНОВЕНИЕ ГОМЕОПАТИИ

Незнание сути происходящих в организме
процессов "гибкие" медицинские умы
пытались компенсировать обилием
гипотез, теорий и медицинских систем,
каждая из которых "противоречила всем
остальным, а иногда и самой себе".
Ганеман.

Датой рождения гомеопатии считается год 1776-й. И связано это с именем другого немецкого врача - Ганемана. Судьба его на удивление во многом прямо противоположна судьбе Парацельса.

В отличие от Парацельса, который был единственным сыном, в семье Ганемана было 10 братьев и сестер, и он старший. Его отец - живописец по фарфору - не только не имел понятия о химии и медицине, но не в состоянии был оплачивать учебу сына даже в обыкновенной школе, не говоря уже об университете. Мальчик же оказался настолько талантливый - в 11 лет ему поручали преподавать сверстникам правила греческого языка, - что учителя в школе, а потом и профессора в университете опекали его, передавая из рук в руки.

В 25 лет Ганеман знает 8 языков, в том числе все ведущие европейские, латинский, греческий и арабский, медицину, химию, ботанику, зоологию, физику и даже горное дело.

В 33 года он уже 10 лет практикует, женат, счастлив и имеет пятерых детей (а всего их будет 11). К его энциклопедическим знаниям прибавляется знание аптекарского дела и фармацевтики. И, наконец: прекрасное знание химии, где он - автор ряда работ и блестящий переводчик лучших химиков и врачей того времени. Причем переводы известных сочинений Ганеман снабжает примечаниями, исправляет неточности и заблуждения, обнаруживая во многих случаях более современный взгляд на вещи.

Однако основным для Ганемана оставалась все-таки медицинская практика. Но чем больше он практиковал, тем больше убеждался в ограниченности и откровенном убожестве современного ему врачевания. Несмотря на то, что вся фауна Европы была уже полностью обследована, а химия заявила о себе в полный голос, свойства лекарственных растений по-прежнему никто не изучал. Лекарства испытывали на животных, и, как они будут действовать на человека, не знали. Незнание свойств лекарств, как и прежде, старались компенсировать смешением большого числа составляющих в одном рецепте. Каждый "порядочный рецепт" должен был включать в себя средства: основное, вспомогательное, исправляющее, направляющее, формудающее и так далее и тому подобное. Так, знаменитая еще со средних веков пропись Териакум (Theriakum) состояла из 66 средств. А то, что среди них сплошь и рядом оказывались вещества с абсолютно разной направленностью, никого не удивляло. Важно, что врачи выписывали, аптекари делали, и, чем больше было составляющих, тем дороже стоило лекарство. При этом рецепты менялись при хронических болезнях каждые 2- 3 дня, а при острых - по несколько раз в день. Результаты же оставались плачевными. Чтобы найти выход из положения, пытались обращаться к заветам древних. С целью отвлечь дурные соки "и очистить организм от "болезненного вещества", наносили на кожу надрезы и, постоянно раздражая их, обращали эти надрезы в застарелые язвы (заволоки, фонтанели)". Предполагалось, что таким образом открывался выход через эти гниющие поверхности для "болезненного вещества". Основываясь на наблюдениях древних, что болезнь легче переносится, если сопровождается обильной рвотой, выделением пота, мочи и кровотечениями, старательно выискивали в больном организме всевозможные "сгущения", "завалы", "застои" и, действуя по принципу "противоположного", тут же уничтожали их, как если бы все это было не следствием болезни, а ее первопричиной. Торговля пиявками по всей Европе стала самым прибыльным делом. Прямое же кровопускание из вен начинало походить на откровенную резню.

И вот среди всей этой средневековой вакханалии раздался голос протеста Ганемана. Протестовали против неумеренного кровопускания и раньше. Возмущался даже Парацельс. Но так убедительно это прозвучало впервые.

В 1792 году неожиданно умер император Австрии Леопольд II. Правил он всего два года, но и за это короткое время "своим умом и миролюбием отвратил войны, казавшиеся неизбежными". Известие о его кончине поразило всех и дало повод самым невероятным слухам. Лечащие врачи во главе с известным тогда баварским лейб-медиком Лагузиусом опубликовали отчет о течении болезни и результатах вскрытия. Выяснилось, что исхудалому и ослабленному болезнью императору в течение только одних суток было сделано 4(!) обильнейших кровопускания. Познакомившись с отчетом, Ганеман тут же выступил с резкой публикацией, считая, что именно кровопускания погубили императора.

В конце концов, полностью разуверившись в возможностях медицины, Ганеман решает окончательно бросить практику, придя к выводу, что медицина не только беспомощна, но и "положительно вредна".

И вот 35-летний глава многочисленного и счастливого семейства, "в расцвете сил и умственного развития, приобретя себе известность как врач, ученый и литератор", только по одному побуждению совести "низвергает себя и все свое семейство до нищеты и лишений". Средств, чтобы продолжать жить в Лейпциге, не хватает. Переводы, которыми продолжал заниматься Ганеман, оплачивались значительно хуже, и семья была вынуждена переехать в окрестности города. "Ганеман одевается в самую простую одежду, носит простые башмаки, помогает жене по хозяйству и собственными руками месит хлеб".

И тут происходит событие, которое иначе, чем озарением, не назовешь, - почти через две тысячи лет после одинокой вспышки озарения безымянного автора сочинения "О местах в человеке".

Переводя в 1790 году на немецкий "Лекарствоведение" известнейшего на всю Европу английского врача Куллена, в главе о хинной коре Ганеман, как это часто бывало и раньше в его переводах, не согласился с мнением именитого автора о ее целебных действиях. Сам Ганеман как врач неоднократно использовал хинную кору, а однажды даже с ее помощью вылечил себя от малярии.

Решив еще раз проверить действие хинина на себе, на этот раз совершенно здоровом, он с изумлением обнаружил, что испытывает все те припадки "сильнейшего ожесточения", через которые прошел раньше, когда болел. Сравнивая уже хорошо известные всем врачам мира симптомы малярии с теми, которые он вызывал у себя искусственно, Ганеман был поражен этим сходством. Его потрясла мысль о том, что хинная кора излечивает больного от малярии именно потому, что вызывает приступ малярии у здорового. Получалось, что лечило не то лекарство, которое оказывало "противоположное" действие, а то, которое оказывало действие, "подобное" болезни.

Проанализировав все, что было сделано "старой медицинской школой" почти за 3500 (!) лет (знание языков это позволяло), Ганеман пришел к выводу, что за всю свою историю медицина применяла всего три главных способа исцеления недугов. Первый - самый простой заключался в устранении очевидной причины болезни. Например, извлекался проглоченный случайно предмет, устранялись ненормальные условия жизни или залечивалась рана.

Для обозначения второго способа лечения Ганеман впервые в истории медицины вводит собирательный термин - "аллопатия". Этим термином он обозначил все то бесчисленное множество методов лечения "старой медицинской школы", в основе которых лежал поиск примитивно понимаемых вещественных причин болезни, "поселившихся" каким-то образом в человеческом организме. Врач стремился либо удалить эти "причины" любыми способами (а мы уже познакомились с некоторыми из них), либо воздействовать на них лекарственными средствами, "противоположными" по своему действию, то есть иными, чем природа самой болезни. Отсюда и термин "аллопатия" (от греческого allos - иной, pathos - болезнь).

И, наконец, третий способ лечения - противоположный второму. Заключался он в использовании каждый раз такого лекарства, как писал Ганеман, "которое само способно вызвать страдание, подобное тому, которое должно быть излечено". Этот способ лечения Ганеман назвал гомеопатическим (от греческого homios - подобный, pathos - болезнь).

В "Органоне врачебного искусства" - главном труде своей жизни - в специальной главе, которую Ганеман назвал "Примеры бессознательных гомеопатических излечений", он приводит более 350 имен выдающихся врачей начиная с XV века, в трудах которых находит указания на удачное, но не объясненное ими использование лекарств, действовавших, по его мнению, по принципу "подобия". Мало того, Ганеман приводит ряд цитат и ссылок на позднейших врачей, которые хоть и "нерешительно", но "также чувствовали истинность гомеопатического метода лечения и писали об этом". Наконец, он приводит слова датского армейского врача Шталя, который еще в 1738 году "выразил свои убеждения по этому поводу особенно ясно: "Правила, обычно применяемые в медицине, лечить противоположно действующими средствами (contraria contrariis) совершенно ложны и противны тому, что должно быть. Я, напротив, убедился в том, - писал Шталь, - что болезни преодолеваются и излечиваются средствами, вызывающими подобное поражение (similia similibus): ожоги следует лечить у огня, отморожение конечностей - прикладыванием снега и ледяной водой, воспаления и ушибы - очищенным спиртом. Подобным образом я лечил повышенную кислотность желудочного сока очень малыми дозами серной кислоты с прекрасным результатом..." Приведя это высказывание, Ганеман заканчивает свой экскурс в историю медицины следующими словами: "Как близко подходили они к пониманию истины! Однако она ускользала вместе с преходящей мыслью..." Мы же добавим, что ускользала она потому, что, даже догадываясь о действенности принципа "подобного", никто так и не смог указать действенных путей его реализации, а именно: ясного и четкого способа получения гомеопатических лекарств.

ПРИНЦИП "ПОДОБИЯ" - ПЕРВЫЙ ПРИНЦИП ГОМЕОПАТИИ

...Прежде креста, смерти и Воскресения
своего Христос установил на все века для
действеннейшего врачевания грешного
человечества величайшее таинство
Причащения пречистого Тела и Крови
своей, соединенных с Божеством. Значит, в
самом Богочеловеке имеет место пример
врачевания подобного подобным...
Отец Иоанн Кронштадский, С.-Петербург, 17 октября 1892 года.

Итак, 1776 год стал годом рождения гомеопатии. Именно тогда Ганеман опубликовал статью "Опыт нового принципа для нахождения целительных свойств лекарственных веществ", в которой впервые в истории человечества не только сформулировал принцип "подобного" в медицине, но и дал четкий и ясный ключ для овладения этим принципом - указал, как находить лекарственные средства по принципу "подобия".

Вот первый вывод Ганемана: "Каждое действительное лекарственное вещество возбуждает в человеческом теле известный род собственной болезни, которая тем своеобразнее, тем отличительнее и сильнее, чем действеннее это лекарство".

С другой стороны, бывает, что хроническая болезнь вдруг излечивается неожиданно навалившимся другим тяжелым заболеванием. Значит, делает вывод Ганеман, есть такие болезни, которые способны уничтожать одна другую, и надо только научиться распознавать, какая болезнь способна уничтожать другую и почему. Как только ключ к пониманию этого механизма станет известен, можно будет с помощью лекарств искусственно вызывать вторую нужную болезнь, и первая болезнь будет излечена.

И Ганеман, формулируя первый главный принцип гомеопатии - принцип "подобного", предлагает этот ключ. Исцеляющим всегда является такое лекарство, которое в здоровом организме (и это принципиально - именно в здоровом) способно вызвать подобную же болезнь. Лекарство для данного больного будет гомеопатическим (подобным), если оно способно (у него - здорового) вызвать состояние наиболее близкое (подобное) к его болезни.

Но почему так происходит? Почему искусственно вызванная лекарством подобная болезнь приводит к излечению организма? Ганеман напоминает, что большинство лекарств (особенно растительного происхождения) оказывает на человеческий организм более одного действия: одно прямое (первичное), которое постепенно переходит во второе (вторичное), или противодействие. "Последнее обыкновенно представляет собой состояние, прямо противоположное первому". В качестве простейшего примера можно привести действие на человеческий организм холодного и горячего. (По мнению Ганемана, температурные воздействия можно в определенном смысле считать лекарственными.) Если одну из озябших рук погрузить в умеренно горячую воду, руке сразу станет тепло. Это первая реакция (первичная). На этой стадии организм в течение какого-то времени "как бы поневоле" воспринимает и пассивно "выносит впечатления" от действия на него внешней силы. Но затем следует вторая реакция (вторичная), или противодействие. Она всегда направлена "против" первичного воздействия, как бы против вмешательства в организм со стороны. Это всегда бессознательная, защитная реакция. И, действительно, скоро вы заметите, что руке, погруженной в горячую воду, становится как бы холоднее, чем другой, непогруженной; и уже совсем холодно ей станет, когда вы вытащите руку из воды.

Если же, действуя по принципу "подобного", вы погрузите озябшую руку в ледяную воду, то организм будет реагировать совсем по-иному. В первый момент вы испытаете первую реакцию - небольшой шок, как бы "ожог" от холода. Но очень скоро рука, погруженная в ледяную воду, начнет словно наливаться теплотой - это будет защитная реакция противодействия. И, когда вы вытащите руку из воды, она будет уже теплой и розовой. Разумеется, этот способ не приемлем при наличии определенных патологических изменений в руке.

И другой пример Ганемана - с кофе и опием. Кофе (как и опий, и любой другой наркотик) придает силы, тонизирует только в своем первичном действии. Конечно, первичное действие кофе значительно дольше температурного (рука в воде). Но и его вторичное действие, которое вновь возвращает организм в его исходное состояние упадка сил, также значительно продолжительнее. Чем крепче искусственно подстегивающее средство, тем сильнее его вторичное действие - спад. Наркотики обладают особенно сильным вторичным действием, и потому тем отчетливее тяга к их повторному применению.

Приведенные примеры с температурным воздействием дают упрощенное, но достаточно наглядное представление о том, что лечение по принципу "подобного" мобилизует защитные силы организма (рука после холодной воды теплая), в то время как лечение по принципу "противоположного", скорее, наоборот, выключает их (руке после горячей воды холодно).

Но именно мобилизующий эффект гомеопатических лекарств является сутью лечения по принципу "подобного". Ибо, если любая вторичная - окончательная реакция организма - противоположна первичной, то напрашивается естественный вывод: нужно лекарство, которое будет бороться с болезнью не в первичном своем действии - временном (что чаще всего делает аллопатия), а во вторичном, окончательном его действии - противодействии. Именно потому врач-гомеопат, подбирая лекарство по принципу "подобного", которое в первичном своем действии (временном) способно вызвать у больного симптомы, подобные болезни, знает, что во вторичном - своем окончательном действии оно обязательно начнет мобилизовывать защитные силы организма на борьбу именно с этой болезнью. Как видим, ошибиться здесь невозможно. Аллопатия же, действуя прямо противоположно, стремится уничтожить болезнь с помощью первичного действия лекарств и тем самым провоцирует организм на "подогревание" болезни во вторичном, окончательном действии лекарства.

Все эти доводы, лежащие, казалось бы, на поверхности, всегда неохотно принимались во внимание сторонниками аллопатической доктрины. Особенно во времена Ганемана. И потому в "Органоне врачебного искусства" Ганеман дает более глубокое обоснование принципу "подобия".

Интересно сравнить ход рассуждений Ганемана и его далекого предшественника - Галена. Оперировали они одними и теми же понятиями: здоровье человека и симптомы нездоровья, но провозглашали принципы прямо противоположные. Итак, Гален: "Так как выздоровление есть только изменение ненормального состояния в нормальное состояние и так как эти два состояния противоположны друг другу, то из этого следует, что здоровье может быть восстановлено лишь тем, что противоположно болезни". Оставляя читателю увлекательную задачку определить формальную ошибку Галена, заметим, что Гален мог позволить себе такое короткое обоснование лечебного принципа, ибо за его спиной стоял великий Гиппократ. Задача Ганемана была несравненно более сложной. Намного сложнее оказался и ход его рассуждений. Обратите внимание, никаких предположений, никаких теоретических изысков. Только чистый практический опыт. Вот суть его рассуждений.

1. Опыт показывает, что разные люди (по возрасту, состоянию здоровья) по-разному реагируют на один и тот же "болезнетворный вредный агент": одни заболевают, другие нет.

2. Опыт показывает, что всякое известное лекарство действует на каждого здорового человека "во всякое время и при всех обстоятельствах, вызывая свойственные себе припадки... (ясно заметные, если прием достаточно велик)". Это так называемая искусственная болезнь.

Отсюда первый вывод: так как воздействие "болезнетворных вредных агентов" на здоровье человека не абсолютно, но подчинено и обусловлено рядом причин (пункт 1-й), в то время как лекарственные агенты обладают абсолютным и безусловным действием (пункт 2-й), то последние по своей силе "намного превосходят первые".

3. В природе существуют болезни несходные и сходные (подобные) в своих проявлениях и вызываемых ими страданиях (симптомах). Одновременно сходные болезни поражают в точности те же самые части тела.

4. В природе из двух несходных болезней, если они встречаются, побеждает сильнейшая, после чего последняя продолжает свое разрушительное действие. Равные по силе несходные болезни сосуществуют.

Точно так же из двух подобных болезней побеждает сильнейшая, равные по силе сосуществуют.

Отсюда второй и главный вывод: если врач организует "встречу" двух подобных болезней, из которых вторая будет искусственно созданной (гомеопатическим лекарством), то последняя уничтожает первую, так как по своей силе она "намного превосходит первую" (см. первый вывод к пунктам 1 и 2).

5. Опыт показывает, что с прекращением приема лекарства (гомеопатического) искусственная болезнь прекращается.

Непростая цепочка доказательств хотя и построена на логике, но основана на опыте.

В параграфе 46 "Органона врачебного искусства" Ганеман приводит довольно много примеров естественных излечений "самою природою одних болезней посредством присоединения к ним других, сходных с ними". Так, оспа излечивает множество болезней, сходных с ней: многие хронические болезни глаз, так как сама "производит жестокое воспаление глаз"; глухоту и одышку, так как часто сама вызывает и то и другое; дизентерию, так как сама способна производить "тщетные позывы на низ". Другой пример - корь, которая характером лихорадки и кашлем сильно напоминает коклюш. И "когда при эпидемии обе эти болезни свирепствовали одновременно, многие дети, заболевшие корью, оставались свободными от коклюша". Корь же способна излечивать и многочисленные хронические лишаи, а также всевозможные кожные высыпания. И тем быстрее и надежнее, чем более они схожи с высыпаниями самой кори.

Тот факт, что каждая болезнь не только проявляется по-своему, но и действует выборочно, то есть захватывает и поражает только ей свойственные участки и органы, был замечен еще древними. Поэтому реакции больных (Ганеман называет эти реакции одним образным словом - "припадки") при одной и той же болезни весьма схожи. На этом, собственно, и построены все попытки классифицировать болезни.

Ганеман не только открыл, что каждое гомеопатическое лекарство действует на организм так же, как и болезнь, строго выборочно, он доказал, что если гомеопатическое лекарство выбрано правильно, то оно действует именно на те органы и участки, которые поражены. То есть реагировать на лекарство начнет прежде всего больное место.

Для иллюстрации можно привести следующий пример. Если легонько стукнуть себя по здоровому месту, реакция будет одна; если же в этом месте окажется, скажем, нарывающий фурункул, то реакция будет иная - болезненная. Точно так же реагирует и организм на гомеопатическое средство. На каждый условный импульс - воздействие лекарственного препарата, поступающего в пораженный орган или участок, больное место реагирует значительно острее. Именно этим, то есть более острой реакцией, объясняется так называемое "первичное обострение" симптомов (но не болезни), которое часто (но не всегда) наблюдается в начале гомеопатического лечения.

Как пишет один из столпов гомеопатии Дж. Кент, "самые сильные ухудшения мы наблюдаем в тех случаях, когда уже имеются патологические изменения в органах и тканях". Если улучшение состояния больного от приема гомеопатического лекарства произошло вообще без предварительного ухудшения, это значит, что "нет ни органической патологии, ни тенденции к ней. Хроническое заболевание неглубокое, касается более функции нервов, нежели состояния тканей".

(Продолжение следует.)

№12, 2000 год
В. ЗИЛЬБЕР.
Предлагает вниманию читателей еще одну главу из книги В. Зильбера «Роман о гомеопатии» (см. «Наука и жизнь» №№ 3, 5, 2000 г.), которую предполагает выпустить в свет в конце этого года издательство «Гомеопатическая медицина». В последние 20 лет в мировой науке идет интенсивное накопление научных данных по действию биологически активных веществ в сверхмалых концентрациях. По мнению автора, они полностью подтверждают объективность гомеопатической доктрины.

ПРИРОДА ДЕЙСТВИЯ ГОМЕОПАТИЧЕСКИХ ЛЕКАРСТВ

А. И. Герцен, русский революционный демократ, находясь с 1847 года в эмиграции в Париже, еще застал отзвуки триумфа гомеопатии в последние — парижские — годы жизни С. Ганемана. Гомеопатия поражала Герцена своей «невероятностью». Как ни странно, своей «невероятностью» она поражает и сегодня.

Вот простой вопрос, ответ на который может показаться невероятным. Известно, что гомеопатические сахарные крупинки чаще всего имеют диаметр 2–3 мм. Выпускают их в коробочках или пакетиках по 10 грамм. В каждой упаковке — 250–300 шариков. Вопрос: сколько таких шариков можно изготовить, например, в шестой сотенной потенции С6, исходя из лекарственной основы в количестве всего одного грамма. Ответ: готовой продукции получится ровно один миллион килограмм. Кто сомневается, может легко проверить расчет, если будет знать, что один грамм любого спиртового раствора содержит 40 капель, а на каждые 10 грамм (одну упаковку) сахарной «крупки» идут четыре капли потенцированного раствора.

Конечно, ни одной аптеке не требуется такое огромное количество готового лекарства, и она просто выбрасывает лишний раствор. Если же учесть, что технология изготовления гомеопатических лекарств не требует дорогостоящих сложных технологий, то экономический эффект, который способна дать и дает гомеопатия в любой стране мира, кажется невероятным.

«Невероятность» гомеопатии сослужила ей плохую службу. Она стала одной из причин недоверия и резкого неприятия со стороны академических научных кругов прошлого столетия. Ученых можно было понять. Только-только сбросив с себя многовековые путы средневековья и вырвавшись на просторы строгого научного анализа, академическая мысль, не задумываясь, отметала любые намеки на мистификацию. Но именно так — как мистификация воспринималась необъяснимая «невероятность» гомеопатии. Особенно в ХIХ веке.

Еще при жизни Ганемана возник вопрос, на который не было никакого вразумительного ответа: чем лечит гомеопатия, в каком виде ее лечебная информация поступает в организм и поступает ли вообще. Например, уже для шестой сотенной потенции С6 соотношение между лекарственной основой — «затравкой», несущей в себе лечебную информацию, и нейтральным разбавителем, например дистиллированной водой, выражается дробью 1 х 10-12, то есть числом, где в числителе — единица, а в знаменателе — единица с 12-ю нулями. (Легко заметить, что показатель минусовой степени такой дроби для каждого сотенного разведения равен удвоенному показателю потенции. Для потенции С30 количество нулей в знаменателе дроби равно 60, и дробь выглядит так: 1 х 10-60.)

На следующий год после опубликования Ганеманом «Органона врачебного искусства» в 1811 году было открыто число Авогадро, и ученые доказали, что, начиная с разведения С12 (не говоря уже о более высоких разведениях 30, 50, 200 и так далее), в единице объема любого гомеопатического препарата практически не содержится ни одной молекулы исходного лекарственного вещества... Но если, начиная с разведения С12, в растворах не остается ни одной молекулы лекарства, то какую информацию могут передать эти растворы друг другу на каждом последующем этапе разведения при получении более высоких потенций С30, С50, С200 и так далее?

Аргументация гомеопатов долгое время сводилась главным образом к таким представлениям, как «душа» и «жизненная сила». Нет слов — это емкие понятия. К душе, например, апеллируют все религии мира. Это звучит убедительно, когда главным аргументом является вера. Но для науки главный критерий — знание. А так как ни термину «душа», ни термину «жизненная сила» до сих пор точного научного определения не дано, то и все доводы, основанные на этих понятиях, несостоятельны.

Не убеждали и случаи поразительных излечений (даже задокументированных), которыми достаточно богата гомеопатическая практика. Ведь в медицине есть такое понятие, как эффект плацебо (placebo). Он заключается в том, что пациенту дают мнимый лекарственный препарат, не содержащий никакого лечебного вещества. Главное, больной убежден в том, что принял сильнодействующее эффективное средство. Обычно после приема такого «лекарства» не только пациенту становится лучше, но и объективные анализы подтверждают это. Считается, что срабатывает механизм самовнушения и организм, подключая резервные защитные силы, излечивает себя сам. Так вот, не получая никакого аргументированного ответа на возникающие естественные вопросы, академическая медицина все ссылки гомеопатов на удивительные случаи излечений легко интерпретировала как эффекты плацебо.

Тем не менее бурное развитие биологии в ХХ веке неминуемо должно было привести к развязке в этом 200-летнем споре между гомеопатией и академической медициной. И арбитром в споре стала сама академическая наука.

НАУЧНАЯ РЕАБИЛИТАЦИЯ ГОМЕОПАТИИ, ИЛИ ИСТОРИЯ ОТКРЫТИЯ, СДЕЛАННОГО ТРИЖДЫ

История началась в России, в Москве, а закончилась во Франции. Ей предшествовало несколько публикаций первой половины 70-х годов, в которых в очередной раз описывалась непонятная активность химических веществ в концентрациях до 10-25 М, причем порой большая, чем в разведениях один к одному. Но наука словно открещивалась от этих работ, и они не получили должной огласки. Гомеопатия же была настолько «отгорожена» от «большой» науки, что ученым, изучающим действие сверхмалых доз биологически активных веществ, даже и в голову не приходило искать здесь аналогий.

Прелюдией к нашей истории можно считать две публикации 1977 года — В. П. Ямсковой и А. Г. Маленкова, когда в солидных академических журналах «Биофизика» и «Молекулярная биология» появились странные, как тогда казалось, статьи о том, что выделенные ими адгезивные белки в низких концентрациях (до 10-11 М) проявляют биологическую активность, а в высоких — нет. По всем законам, принятым тогда в академическом мире, такого не должно было быть. И поэтому никто, кроме близких друзей, не обратил на статьи внимания.

История же началась в середине 1979 года, когда молодые биохимики — селекционеры из Московской ветеринарной академии им. К. И. Скрябина решили попытаться определить границу, при которой препарат нитрозодиметилмочевина (НДММ), вызывающий комплексный физиологический ответ на клеточном уровне, перестанет проявлять свою биологическую активность. С удивлением и даже с некоторой тревогой (если не со страхом) ученые обнаружили, что такой границы нет. По крайней мере там, где по всем известным законам физики и химии растворы разведенного препарата должны были «замолчать», они продолжали «действовать».

Сначала они решили, что ошиблись, и свои опыты повторили. Это была естественная реакция добросовестных людей. Результат был тот же. Тогда стали ставить опыты на разных клеточных культурах: семенах растений, томатах, куриных яйцах, птицах, свиньях, дрозофилах. Попробовали не только НДММ, но и несколько других биологически активных веществ. Результаты повторялись даже тогда, когда разведения были доведены до фантастической для академической науки того времени степени — 10-60М, то есть далеко за число Авогадро. И возникло предположение, что все дело — в воде. Что это она «запоминает» и «передает» биологическую информацию от разведения к разведению.

В отличие от доктора биологических наук Г. Н. Шангина-Березовского, возглавившего тогда эти исследования, его молодые коллеги — недавние студенты — С. А. Молоскин, О. С. Рыхлецкая и В. Я. Адамов гомеопатии не знали, вернее, знали, что это нечто вроде лженауки. Знали также, что действие физиологически активных веществ в сверхмалых концентрациях обсуждать на серьезном уровне не принято, поскольку ниже числа Авогадро никаких веществ в растворах просто нет. Этим можно было разве что показать свою безграмотность.

Однако Шангин-Березовский был человеком неординарным, а его коллеги — молоды. И потому, заручившись поддержкой члена-корреспондента АН СССР И. А. Рапопорта (того самого, который в молодые годы пытался защитить генетику в СССР), начали с 1976 года понемногу публиковать свои работы. Но и на этот раз ответом было полное молчание. Попытались выступать: их вроде бы как слушали, и... не слышали. Точь-в-точь, как высокая наука не слышала гомеопатию. История повторялась. Только на этот раз в самой академической среде.

Тем временем в середине 80-х годов кандидат биологических наук В. П. Ямскова приступила к созданию препарата «Адгелон» на основе выделенных ею адгезивных белков, используя эти самые белки в концентрации 10-16 М. С точки зрения академической науки того времени терапевтический эффект нового медикамента был совершенно необъясним, но специалисты ЦИТО им. Н. И. Пирогова, МНТК «Микрохирургия глаза» и НИИ глазных болезней им. Г. Гельмгольца были в восторге от «Адгелона». Складывалась парадоксальная ситуация: лекарство входило в клиническую практику, но не имело права оказывать терапевтический эффект в концентрации 10-16 М.

Однако академическую практику опровергать сложнее, чем гомеопатическую. Поэтому на результаты Шангина-Березовского и Ямсковой смотрели как на экспериментальный артефакт — случайный выброс, полученный в результате какой-то методической ошибки. Никто не верил, что открыта закономерность, которой в высоких разведениях, то есть в сверхмалых дозах, подчиняются почти все биологически активные вещества.

Но факты накапливались, причем во всем мире. И неестественность ситуации по отношению к гомеопатии — молчаливое признание ее «де-факто» при одновременном отказе ей в «де-юре» — объяснялась просто. Академическая наука не могла дать объяснения тем явлениям, которые раньше она могла позволить себе не замечать. теперь же эти явления все настойчивее стучались в дверь к ней самой.

Взрыв сложившейся ситуации произошел в июне 1988 года после публикации в престижнейшем международном научном журнале «Nature» («Природа») статьи французского ученого-иммунолога, заведующего отделом Национального НИИ медицины и здравоохранения Франции доктора Жака Бенвениста. Он сообщал о результатах экспериментов по проверке действия сверхмалых концентраций антител на силу иммунного ответа клеток человеческой крови — базофил. Выводы ученого оказались сенсационными: передача биологической информации возможна и при отсутствии в растворе исходных молекул — носителей этой информации. И хотя ситуация со сверхмалыми дозами вообще и в гомеопатии в частности давно уже предвещала сенсацию, наука оказалась к ней не готова.

Разразился скандал. И если бы человеческий разум мог взглянуть на события со стороны, то можно было подумать, что в мире со времен Ганемана абсолютно ничего не изменилось. Снова в ход пошли не только аргументы, но и предположения или даже голословные утверждения типа того, что «этого не может быть, потому что не может быть никогда». Даже несмотря на то, что еще до публикации по требованию главного редактора «Nature» эксперименты были повторены в Италии — в миланском университете, в институте Рут Бен Ари в Израиле и в университете Торонто в Канаде, Бенвениста стали клевать, в газетах появились карикатуры. Опасаясь, что теперь достанется и «Nature», главный редактор журнала поспешил создать комиссию, в которой, между прочим, не оказалось ни одного специалиста-иммунолога. Но тем не менее она сочла возможным за пять дней опровергнуть результаты многочисленных пятилетних экспериментов.

И все-таки 200 лет прошли не зря. В отличие от эпохи Ганемана уровень науки был уже настолько высок, что стало невозможным не только утверждать что-либо голословно, но и что-либо голословно отвергать. Как сказал потом Бенвенист: «Ситуация необратима. Пошел процесс научного осмысления феномена». Результаты эксперимента стали повторять в лабораториях разных стран мира.

Что же позволило Бенвенисту сделать такой сенсационный и в то же время однозначный вывод, опровергавший, казалось бы, незыблемые истины?

Реакция взаимодействия базофил и их антител хорошо известна в научном мире. Для ее визуального контроля используют специальную добавку, которая окрашивает смесь базофил и их антител в определенный цвет сразу же, как только они вступают во взаимодействие друг с другом.

Если не вдаваться в подробности этого достаточно сложного иммунологического эксперимента, то суть его заключалась в следующем. Антитела, прежде чем их смешать с базофилами, последовательно разбавляли в 10 раз, доведя их концентрацию до такой низкой степени, что в водном растворе уже не оставалось ни одной молекулы. Оказалось, что если при каждом таком последовательном разбавлении раствор антител энергично встряхивать, то реакция их взаимодействия с базофилами будет такой же, как если бы антитела и не разбавляли — краситель также будет менять цвет. И наоборот, если в процессе последовательных разбавлений раствор антител не встряхивать, то, начиная с определенной степени их разведения, окрашивание перестает наблюдаться.

Результат эксперимента показал, что передача биологической информации в отсутствие исходных молекул — носителей этой информации зависит только от встряхиваний водного раствора. И тем не менее этот результат на первый взгляд казался невероятным. Особенно для людей, далеких от проблем изучения свойств воды.

К моменту выхода работы Бенвениста ученых, профессионально занимающихся проблемами воды, было не так уж и мало, но к их мнению не очень прислушивались. Многим исследователям даже и в голову не могло прийти, что самое распространенное вещество в природе — жидкость без вкуса, запаха и цвета — на самом деле является чуть ли не самой сложной и во многом еще не разгаданной биологической структурой в природе.

По поводу первой реакции широкой научной общественности, не очень-то и знакомой с проблемами воды, образно сказал С. В. Зенин, защитивший в 1999 году докторскую диссертацию на тему «Структурированное состояние воды как основа управления поведением и безопасностью живых систем»: «А какую первую реакцию вы хотели бы видеть у солидных людей, то есть людей, не привыкших иметь дело с фокусами, если им демонстрируют, скажем, стакан с чистой водой и лежащей на дне золотой монеткой. Потом берут другой чистый стакан, чуть отливают в него из первого стакана, после чего доливают до верха из водопроводного крана и, если потом не встряхивают его, то он так и остается только с водой, а если встряхивают, то на дне его тоже появляется золотая монетка. На первый взгляд, приблизительно таким казался результат и работ Бенвениста. Но только на первый взгляд. Я преувеличил здесь только размер золотого «вкрапления». Если в первом стакане окажется не монета золотая, а всего лишь несколько ионов золота или молекул его соединения, то те, скажем, лечебные свойства, которые они несут с собой в растворе, будут передаваться в каждом последующем стакане. Но!.. Только при условии, что вы будете каждый раз энергично встряхивать стакан с раствором. И если раствор этот будет на основе дистиллированной воды».

Широкий общественный резонанс вокруг работы Бенвениста привел к тому, что в умах людей произошел определенный поворот — ученые всех стран мира заговорили о новом феномене — «памяти воды». Стало ясно, что вода представляет собой весьма сложное структурное образование, способное и запоминать и передавать информацию. И хотя Бенвенист не открыл ничего принципиально нового (да он и не претендовал на это), а только подтвердил то, что было открыто Ганеманом 200 лет назад, включая и процедуру встряхивания, заслуга Бенвениста несомненна.

После публикации его работ ситуация в науке коренным образом изменилась. Стало принципиально невозможным утверждать, что эффекта сверхмалых доз не существует. Наоборот, начиная с 1988 года число работ, представительных конференций и съездов, посвященных вопросу биологической активности сверхмалых доз различных веществ, резко возросло. Бенвенист первым заставил широкую научную общественность посмотреть на воду как на посредника в передаче биологической информации в мнимых растворах (так стали называть растворы, в которых отсутствуют молекулы исходных веществ).

Да и сам Бенвенист знал, на что замахнулся. Понимая, что наука близка к раскрытию загадки сверхмалых доз, он сказал: «Скоро мы узнаем, являемся ли мы жертвами миража или нам предстоит пересмотр фундаментальных научных представлений...».

Ну, а что же Россия?

Как только на Западе стали появляться первые сообщения о результатах экспериментов Бенвениста, в России тотчас вспомнили о работах Шангина-Березовского. Завеса молчания рухнула в одночасье. Корреспонденты газет и журналов разыскивали ученого, членов его команды, брали интервью. Вместе с публикациями появились их фотографии — молодых, растерянных. Но дело было сделано. Мир говорил о работах Бенвениста...

ЕЩЕ РАЗ О МАЛЫХ ДОЗАХ

На вопросы автора отвечает доктор биологических наук Е. БУРЛАКОВА, профессор, лауреат государственной премии, заместитель директора Института биохимической физики им. Н. М. Эмануэля РАН, заведующая лабораторией.

— Елена Борисовна, можно ли считать, что в мировой академической науке наметился процесс реабилитации гомеопатии?

— Да, с этим можно согласиться. Сегодня есть серьезные ученые, которые не будут утверждать, что гомеопатия — лженаука. И хотя вопросов здесь по-прежнему больше, чем ответов, многие из них стали общими как для гомеопатии, так и для академической науки.

— В последние годы ваш институт взял на себя роль лидера в России по вопросам исследования механизмов действия сверхмалых доз. Каковы новости в этой области сегодня?

— Появилось много интересного, что приближает нас к разгадке сверхмалых доз. Есть ряд гипотез, объясняющих действие того или иного препарата в зависимости от степени его разведения. Если вы работаете с концентрациями 10-12—10-13 М, то биологическую активность можно объяснить взаимодействием с рецепторами, а если до 10-15 М — представлениями о параметрическом резонансе. В разведениях 10-15—10-20 М можно считать, что хотя бы одна молекула попадет на клетку и «запустит» механизм структурной перестройки клеточной мембраны.

А в последнее время появилось много гипотез, связанных и со структурными характеристиками самой воды. Специалисты утверждают, что молекулы воды образуют кластеры. Изменения в них под действием единичных молекул биологически активных веществ могут нарушить систему «вода — клеточные белки» и, следовательно, повлиять на свойства белков. В этом объяснении есть одно маленькое «но»: требуется, чтобы водные структуры были достаточно устойчивыми и не распадались раньше, чем на них отреагирует клетка. Физики же утверждают, что время жизни структурных образований молекул воды чрезвычайно мало.

— Откуда такие опасения за устойчивость водных структур? Пусть мы не знаем, каковы они именно, зато знаем, что гомеопатические препараты, создаваемые на основе водных, водно-спиртовых растворов, годами, если не десятилетиями, хранят полученную информацию.

— О гомеопатических разведениях я еще не говорила. В концентрациях до 10-20 М понятие «память воды» для объяснения эффекта сверхмалых доз не нужно. Когда разведения достигают 10-25—10-28 М, без него, действительно, не обойтись. Но «память» у воды все-таки «короткая», и пока это никто не опроверг экспериментально.

— Елена Борисовна, в своей статье «Сверхмалые дозы в лаборатории», опубликованной в январском номере журнала «Химия и жизнь» за 2000 год, вы рассказали, как в 1984 году совершенно случайно убедились в эффективности сверхмалых доз и сразу же вспомнили о работах Шангина-Березовского. Почему работа нашего соотечественника осталась мало кем замеченной, в то время как работа французского ученого стала настоящим потрясением?

— Он работал с концентрациями ниже 10-23 М, то есть с растворами, в которых уже не содержалось активных веществ. Мы же изучаем диапазон концентраций до 10-17 М, когда в растворе реально имеются молекулы биологически активных веществ. Работы Шангина-Березовского серьезные научные журналы не принимали, и о них мало кто слышал.

Мировую же научную общественность потрясли не столько эксперименты Бенвениста (сходные данные ученые получали и до него), а сам факт публикации в «Nature». Как ему удалось «пробиться» в самый престижный научный журнал, трудно сказать. А нашим соотечественникам опубликовать такого рода исследование в серьезном международном научном издании во сто крат труднее.

— Поэтому приоритет в официальном открытии академической наукой эффекта сверхмалых доз и ушел от наших ученых к Бенвенисту?

— Вы хотите сказать, что работы Бенвениста знают многие, а Шангина-Березовского — нет? Видимо, наше общество оказалось менее готовым к пересмотру устоявшихся взглядов. Меня часто спрашивают, почему такой потрясающий эффект сверхмалых доз не обнаружили раньше. Концентрация ничтожная или даже отсутствует вообще, а эффект может быть сравним с эффектом, который оказывает концентрация в 100 миллиардов раз выше. Объяснение очень простое. Если уменьшать концентрацию обычного лекарственного вещества в несколько раз, то и его эффективность, как правило, падает во столько же раз. Вы уменьшаете концентрацию в сто и даже в тысячу раз, и эффект его пропадает вовсе. И вдруг при разведении в сто тысяч раз появляется снова, да еще и сильнее, чем в обычных разведениях. Ну кому может прийти в голову снижать концентрацию ниже той, которая уже не дает эффекта?

Обнаружив подобный эффект, мы примерно с полгода повторяли свои опыты, пытаясь исключить ошибку. И уж если поначалу мы сами с недоверием относились к собственным результатам, то недоверие и даже насмешки со стороны коллег, которые считали биологическое действие сверхмалых доз не открытием, а, скорее, забавным артефактом, нас тогда не очень удивляли.

— Но ведь все это уже было пройдено Ганеманом 200 лет назад. Все — один к одному. Он также пытался сначала разбавлять в разы, потом — в десятки и сотни раз. И тоже наблюдал, что терапевтическая активность препаратов пропадает. Но если разводить в миллионы, десятки и сотни миллионов раз, то «оживают» даже те вещества, которые в обычном состоянии считаются неактивными, то есть нелечебными. Именно так стали гомеопатическими препаратами раковины некоторых морских животных, обыкновенный речной песок и многое, многое другое.

— Возможно. Я не была с этим знакома. Но дело, видимо, в том, что время сверхмалых доз еще не пришло. Вспоминаю, как недавно, всего 3–4 года назад, уже после Бенвениста и спустя почти 10 лет после Шангина-Березовского, я делала сообщение в одном из институтов по поводу действия сверхмалых доз в концентрациях всего-то 10-15 М. Видели бы вы реакцию. Посыпались шуточки... Очевидно, всему свое время. Надо, чтобы созрели не только отдельные личности. Надо, чтобы созрела критическая масса всего общества. Похоже, мы к этому приближаемся.

— В своей статье вы говорите о том, что обнаруженная вами зависимость активности сверхмалых доз от их концентрации в растворе имеет вид «двугорбой кривой»: пики, соответствующие активным концентрациям, разделены «мертвой зоной», в которой вещество может не только не проявлять никакой активности, но даже менять ее на противоположную. Некоторые противоопухолевые препараты, говорите вы, в определенном интервале концентраций даже способствуют ускорению роста опухоли. Такие же пики активности сверхмалых доз обнаружил и Бенвенист. Некоторые ученые теперь так и называют их «пики Бенвениста».

Но гомеопатии известен и этот эффект. Степень разведений, которыми традиционно пользуются гомеопаты, не представляет собой последовательный цифровой ряд. В гомеопатии используются только вполне определенные разведения: например, С3, С6, С12, С50, С200 и т. д. И не используются все промежуточные разведения. Не являются ли принятые в гомеопатии разведения теми самыми «пиками», которые в 1984 году, возможно еще до Бенвениста, подметили и вы; а не принятые в гомеопатии — промежуточные разведения — «мертвыми зонами». Насколько «далеко» вы сами пытались разводить свои биологически активные вещества?

— Научной основы у гомеопатических разведений пока нет. Дело в том, что положение «пиков Бенвениста» зависит от многих условий, а у гомеопатов заданные 200 лет назад концентрации так и остались неизменными. Но пики активности — научный факт и в своих экспериментах мы действительно пытались идти дальше. Похоже, что пики продолжают появляться и в более низких концентрациях.

Заметно, что вы влюблены в гомеопатию. Это может повредить если не роману, то истине.

— Главная героиня романа «Евгений Онегин» — Татьяна Ларина, и Александр Сергеевич не скрывал, что влюблен в нее. Главной героиней «Романа о гомеопатии» является гомеопатия, и было бы странно, если бы автор не был в нее влюблен.

— Вы рискуете больше. Для читателя Татьяна Ларина навсегда останется положительной героиней. Гомеопатия же при всех ее достоинствах пока не избавила человечество от его страданий и не известно, когда это сделает.

— В этом вы правы. Но сейчас написана лишь первая часть, в которой говорится только о том, что есть такое гомеопатия. А о том, как она лечит, речь пойдет во второй части. Там и будет сказано о недостатках, которые есть и у гомеопатии.

не кажется ли вам, что и академической медицине, и гомеопатии есть чему поучиться друг у друга?

— Безусловно. Вряд ли есть смыл сегодня сталкивать лбами аллопатию и гомеопатию. Вся беда в том, что до самого недавнего времени мы не понимали друг друга потому, что разговаривали на разных языках. Гомеопаты обсуждали только внешние, в крайнем случае — духовные проявления болезни. А мы давно работаем на клеточном уровне. Сегодня я знаю, что и гомеопатия переходит от общих рассуждений к конкретным исследованиям. И, следовательно, появляется общий язык, на котором мы можем общаться.

КОММЕНТАРИЙ

Исследователи, работающие в области сверхмалых доз (СМД), испытали и продолжают испытывать скептическое отношение со стороны академической науки к своим результатам и работам: если гомеопатические фирмы спонсировали проведение конференций по СМД в Бордо, где в основном были представлены результаты влияния физиологически активных соединений в СМД на биологические системы различной степени сложности (от живых организмов до сложных молекул), то многие академические журналы отказывали и продолжают отказывать авторам этих работ в публикации только на том основании, что концентрации используемых агентов слишком малы (10-15—10-18 М). При этом не спасает ни досконально проверенный эксперимент, ни безупречная репутация авторов в их предшествующей научной деятельности. Порой формулировка причин отказа в публикации носит откровенно курьезный характер, например, один из наших весьма авторитетных журналов заявил, что «статья не может быть опубликована до тех пор, пока полученные результаты не будут объяснены в рамках общепринятых законов биохимии и энзимологии». Как же, спрашивается, тогда развиваться науке, если все новое, выходящее за рамки общепринятого, будет игнорироваться?

Поэтому, хотя «мир заговорил о работах Бенвениста», что является прорывом на пути от классической академической науки к гомеопатии, скорее всего, нас ожидает длительный и тернистый путь до окончательного признания научной правоты, в первую очередь эффектов веществ в СМД, а затем и мнимых растворов. Вполне вероятно, что ключевую роль для «наведения мостов» сыграют ведущиеся сейчас широким фронтом работы по изучению структуры воды, о которых здесь говорилось. А может быть, будет высказана какая-то новая «сумасшедшая» идея, и она, вновь перевернув все сколько-нибудь устоявшиеся представления, направит мысли ученых совсем в другое русло...

Доктор биологических наук Н. ПАЛЬМИНА, ведущий научный сотрудник ИБХФ РАН, лауреат Государственной премии СССР.

ЛИТЕРАТУРА

Готовский Ю. В., Перов Ю. Ф. Особенности биологического действия физических факторов малых и сверхмалых интенсивностей и доз. — М., 2000, с. 49, 50.

Клещенко Е. Снова о сверхмалых дозах // Химия и жизнь, 2000, № 11/12, с. 31—33.

Лупичев Н. Л., Лупичев Л. Н., Марченко В. Г. // Исследование динамических распределенных сред. — М.: Ин-т физ.-тех. пробл., 1989, с. 3—12.

Самохин А. В., Готовский Ю. В. Практическая электропункура по методу Р. Фолля. — М., 1997.

Шангин-Березовский Г. Н., Адамов В. Я., Рыхлецкая О. С., Молоскин С. А. Системный характер стимулирующего действия ультрамалых доз супермутагенов // Улучшение культурных растений и мутагенез: Сб. Ин-та хим. физики АН СССР. — М., 1982, с. 65—76.

Шангин-Березовский Г. Н., Перчихин Ю. А., Колбасин А. А. Влияние малых доз N-нитрозо-N-диметилмочевины на толерантность перепелов к токсичному действию некоторых мутагенов // Эффективность химических мутагенов в селекции: Сб. Ин-та хим. физики АН СССР. — М., 1980, с. 283—286.

Ямскова В. П., Модянова Е. А., Резникова М. М., Маленков А. Г. Высокоактивные тканевоспецифические адгезивные факторы печени и легкого // Молекулярная биология, 1977, т. 11, № 5, с. 1147—1154.

Davenas E., Bauvais F., Amara J., Oberbaum M., Robinson B., Miadonna A., Tedeschi A., Pomeranz B., Forner P., Belon P., Sainte-Laudi J., Poitevin B. end Benveniste J. Human basophil degranulation triggered by very diluted antiserum against Ig E. // «Nature» (international weekly journal of science), vol. 333. 30 June, 1988.

Детальное описание иллюстраций:
Ген Никифорович Шангин-Березовский (1930—1992), доктор биологических наук. В 1970—1980-е годы преподаватель кафедры генетики Московской ветеринарной академии им. К. И. Скрябина. Впервые показал, что биологически активные вещества могут сохранять свою активность в сверхнизких концентрациях.

Типичная «двугорбая» кривая действия сверхмалых доз: зависимость активности фермента (протеинкиназы С) от концентрации антиоксиданта a-токоферола. Видно, что эффект a-токоферола в сверхмалой концентрации 10-14 М равен его эффекту в «обычной» концентрации 10-4 М. Максимумы активности разделены «зоной молчания».

статья: "Роль и место цитохимического метода исследования в подборе и оценке эффективности гомеопатической терапии у новорожденных с перинатальным поражением ЦНС" / Л. И. Ильенко, Е. П. Бомбардирова, Н. А. Харитонова и др. // Педиатрия : Журнал им. Г. Н. Сперанского / Союз педиатров России. - 2005. - N 1 . - С. 37-40. - ISSN 0031-403X.

Вы искренне убеждены в том, что лимфоциты в мазке крови настолько глубоко верят в гомеопатию и действенность гомеопатических препаратов, что исключительно в силу этой своей веры меняют свои цитохимические свойства?

Ну насчет тока это вы погарячились. Это еще в школе проходят.

Итак... Давайте погорячимся вместе?

Есть такое явление в физике - эффект Холла. Когда перпендикулярно проводнику, по которому проходит эл.ток прикладывается магнитное поле, то носители электрического тока отклоняются либо в одну, либо в другую сторону. И если ток - это направленное движение ЭЛЕКТРОНОВ - то и отклоняться носители могут только в сторону, свойственную отрицательным частицам... Это изучают в школе.

А вот то, чего в школе не изучают, и даже не во всех институтах...

Эксперименты с разными проводниками (именно проводниками) показывает, что у ряда металлов носителями электрического тока являются положительно заряженные частицы. Этот эффект объясняется квантовой теорией - наличием ВООБРАЖАЕМЫХ, ВИРТУАЛЬНЫХ положительных частиц, так называемых "дырок". Именно они обеспечивают наличие тока в металлах из этой группы.
http://www.faki.fizteh.ru/study/2cou...4p-arpfiwtosoc

Т.е. мы имеем интересную ситуацию - ток есть. А частиц, которые обеспечивают его движение - в реальности нет. Она есть только в воображении. Это виртуальная (виртуальный - мнимый, воображаемый) частица.

И у современной физики (не той, что Вам в школе преподавали, а у современной) - объяснения этому нет. Это просто реальность, которая принята без объяснялок. И металлов из этой группы в вашем компе, как и в моем - больше чем достаточно.

Вывод: Абсолютизация человеческого знания всегда приводит к забавным ситуациям.

Второе: Правильно, именно это я и хотел услышать от Гомеопатта. Нет ничего в шариках. А все остальное, простите понты. И от пустышек выздоравливают и лечась гомеопатией мрут.

1. Вы не слышали, что жизнь, как явление характеризуется стопроцентной смертностью, вне зависимости от того, кто и чем лечится?

2. В шариках нет ничего, кроме информации. Если взять гомеопатический препарат, в течение 40-60 минут выдержать его при температуре 60 градусов - он теряет все свои свойства. Которых, понятное дело, и так нету... Забавно, что повышение температуры в сухожаровом шкафу может обеспечиваться электрическим током, поддерживаемым положительно заряженными частицами, не существующими в реальности... Как вам такой казус?

Теперь о понтах и пустышках.

Вы, верно в курсе, что все человечество разделяется на две группы по способности усваивать или не усваивать новую информацию... О представителях второй категории Вы упоминаете в своей подписи.

Итак.

Эксперименты академика Кравкова, когда БАВ в дозе 10^-30М (10^-24M - число Авогадро, т.е. в р-ре нет ни единой молекулы исходного) вещества на изолированных (отрезанных) ушах кролика показывают
а) БАВ в такой дозе продолжают воздействовать на сосуды изолированного уха кролика.
б) Эксперименты подтверждают существования эффекта Арндта-Шульца (явление гормезиса), гласящего, что если БАВ в высокой (терапевтической) дозе оказывает тормозящее действия, то тот же БАВ в сверхмалой дозе - оказывает действие прямо противоположное (в данном случае - возбуждающее). В гомеопатии это называется "закон подобия".

Итак - все эксперименты на изолированных ушах кроликов. Вопрос - кто и каким образом убедил отрезанные уши кроликов ВЕРИТЬ в то, что р-р, в котором нет ни единой молекулы исходного вещества будет действовать? (http://www.homeorealhelp.ru/ob_smd3.html)

Идем дальше?

работы Шангина-Березовского (Московская Ветеринарная академия) с проростками томатов и личинками дрозофил http://www.homeorealhelp.ru/ob_smd7.html

Работы Бурлаковой с соавт. (ин-т Биохимический физики РАН)
http://uld.narod.ru/facts/art1.html
http://uld.narod.ru/facts/art2.html

Работы Тушмаловой с соавт (МГУ)

Что бы перегружать научной заумью - цитирую вот это:

Не только человек

(Еще о малых дозах)

Если принять как факт, что малые и сверхмалые дозы различных биологически активных веществ действительно оказывают заметное влияние на организм человека, то логично предположить, что это вряд ли уникальное явление живой природы, т. е. что в его основе лежит какой-то универсальный механизм, имеющий важное общебиологическое значение. Значит, аналогичный эффект должен наблюдаться не только у человека, но и у организмов, находящихся на различных низших ступенях эволюционного развития.
В связи с этим мы попытались обнаружить действие малых и сверхмалых доз различных синтетических и природных веществ на простейших, а также позвоночных (рыб и крыс) и получили отчетливые положительные результаты.
У простейших инфузорий спиростом важнейшим показателем их функционального состояния служит двигательная активность. Ранее, в работах Е.Б. Бурлаковой и ее сотрудников, было показано, что синтетический препарат фенозан, блокирующий работу одной из ферментных систем, оказывает заметное влияние на изолированные нейроны при разведении до концентрации 10-15 моля на литр, изменяет вязкость клеточных мембран и даже электропроводность воды. В опытах на спиростомах мы обнаружили, что в концентрациях до 10-25 моля на литр фенозан в 1,5 раза, причем достоверно, повышает двигательную активность инфузорий.
В качестве препарата биологического происхождения мы использовали водорастворимые вещества, выделяемые кожей рыб и обладающие свойствами гормонов, управляющих процессами внутри организма, и феромонов, обеспечивающих информационные связи между отдельными особями. Смесь этих веществ, выделенную нами из кожи карпа по оригинальной методике и названную циприном, мы использовали в разведениях от 10-2 до 10-30 моля на литр и выяснили, что циприн также влияет на двигательную активность спиростом, причем с уменьшением концентрации эффект регулярно то возникает, то исчезает, но сохраняется даже при самых сильных разведениях. Циприн оказывает заметное действие на выживаемость и скорость развития икры, а у взрослых рыб изменяет поведение (при больших концентрациях вызывает у них испуг, в сверхмалых дозах успокаивает).
Психотропный препарат пирацетам положительно влияет на условнорефлекторную память крыс в дозах, которые меньше общепринятых в 100 тыс. раз. Создается впечатление, что в природе действует «принцип минимизации», охраняющий животных от «лишних» доз того или иного биологически активного соединения, как бы заранее предупреждающего о грядущих неблагоприятных изменениях свойств внешней среды.
Однотипность влияния ультрамалых доз на организмы (от простейших до человека) позволяет предположить, что в его основе лежат изменения на уровне генетического аппарата клеток, поскольку именно этот аппарат — самое универсальное изобретение живой природы.

Н.А. Тушмалова,
доктор биологических наук,
Н.Е. Лебедева,
кандидат биологических наук
(биологический факультет МГУ)

Ну и что бы не было сомнений по поводу того, что такие работы ведутся не только в России:
http://www.springerlink.com/content/dmby16rmj02dhxat/
Histamine dilutions modulate basophil activation

http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC2686624/

Evid Based Complement Alternat Med. 2009 June; 6(2): 257–263.
Published online 2007 October 3. doi: 10.1093/ecam/nem082. PMCID: PMC2686624

И я могу накидать еще пару сотен таких ссылок.

И в любой из этих работ вполне доказательно демонстрируется , что растворы биологически-активных веществ в нематериальных дозах вполне действенны. Вот вектор действие этих веществ подчиняется более сложным законам, чем банальное растворение.

Значит что? Гомеопатические препараты работают, не смотря на то, что в них нет ни единой молекулы исходного вещества.

Я дал достаточно информации для обдумывания и размышления. И любой читатель этого форума уже сам должен определиться с тем, способен он воспринять новую для себя информацию или не способен. Все добровольно и без принуждение.

Вот мнение Ваше, Борис: "Нет ничего в шариках. А все остальное, простите понты... да и не ругаю гомеопатию вовсе, а просто четко отношу ее к плацебо в лучшем случае и откровенному шарлатанству в худшем."

Кратко, энергично. пусть даже противоречит данным современной науки...

Вот мнение профессора Линде:
Linde K, Clausius N, Ramirez G, et al. Are the clinical effects of homoeopathy placebo effects? A meta-analysis of placebo-controlled trials. Lancet 1997; 350: 834-843.
Linde K., Clausius N., Ramirez G., Melchart D., et al. Являются ли клинические результаты применения гомеопатии плацебо-эффектом? Обзорный анализ плацебо-контролируемых исследований. The Lancet 1997, 350 (Sept. 20): 834-843.
Авторы пришли к следующему заключению: "Результаты нашего обзорного исследования показывают, что клиническое действие гомеопатии невозможно свести к плацебо-эффекту".

Обратите внимание - Вы повторяете свое мнение уже после того, как я дал ссылку на работу в Ланцете. Вы просто игнорируете факты? Или есть другая причина?

Да, еще по поводу бронхиальной астмы:

David Reilly, Morag Taylor, C. McSharry, el at., «Homoeopathy a Placebo Response? Controlled Trial of Homoeopathic Potency, with Pollen in Hay fever as Model», Lancet, October 18. 1986, 881-886.

В ходе двойного слепого плацебо-контролируемого испытания была доказана эффективность гомеопатического лечения бронхиальной астмы

Это опять публикация в Ланцете. Надеюсь, достаточно авторитетное для Днепропетровска издание?

Индусов трогать не будем. У них своя многолетняя история меджицины, однако те кто в состоянии те не используют аюрведические методы лечения (ну кроме масел, дымов и т.п.), а лечаться технологично.

А почему Вы не пользуетесь информационным поиском? И не попадали бы так регулярно в неловкие положения...

1. Лахезис - препарат из яда американской змеи бушмейстер, введен в гомеопатию К. Герингом, американским гомеопатом в 1828 году. Им же и испытан.

К индийской медицине отношения не имеет никакого.

2. В Индии количество гомеопатических госпиталей равно количеству госпиталей аллопатических. Оба эти метода лечения существуют равноправно.

3. Гомеопатию в Индию принесли англичане, и по сию пору индусы ездят в Великобританию изучать ее. Т.е. к традиционной индусской медицине гомеопатия отношения не имеет никакого.

Нематериальных доз чего бы то ни было не бывает. Все в этой вселенной состоит из материи))) Ну и антиматерии))))

ну..ю об эффекте Холла, вы, возможно, уже прочитали?

Естественно современная медецина использует фитопрепараты, но потому, что это дешевле чем синтезировать находящиеся в растениях вещества или пока не возможно синтезировать. И заметьте с каждым годом все меньше.

Хм. Как ни будь подумайте, отчего искусственно синтезированная минеральная вода, имеющая абсолютно идентичный с естественной химический состав - лечебными свойствами естественной минеральной воды - не обладает. Это один из фактов, лежащих в основе курортологии.

Олегович

P.S. специально для модератора. А что на Вашем форуме Правила запрещают использовать фактическую аргументацию и ссылки на научные работы? И полемику можно вести исключительно по принципу кто-кого перекричит? Каждое свое положение я аргументирую научными данными. На настоящий момент не получил ни одного аргументированного ответа, исключительно эмоции. А разъяснения в Правилах по этому поводу нет.

Int J Oncol. 2010 Feb;36(2):395-403.
Цитостатические эффекты ультрарастворенных средств на клетках рака молочной железы.
Frenkel M, Mishra BM, Sen S, Yang P, Pawlus A, Vence L, Leblanc A, Cohen L, Banerji P, Banerji P.
Integrative Medicine Program-Unit 145, Department of Molecular Pathology, The University of Texas M.D. Anderson Cancer Center, Houston, TX 77030-4009, USA. frenkelm@netvision.net.il

Использование ультрарастворенных естественных продуктов в управлении болезнью и лечении рака вызвало большой интерес и полемику. Мы провели исследование ин витро, чтобы определить,
оказывают ли продукты, принятые клиникой в Индии, какой-нибудь эффект на рост культуры клеток линии рака молочной железы. Мы изучили (действие) четырех ультрарастворенных средства (Carcinosin 30С, Phytolacca 200С, Conium 30С и Thuja 30С – В р-рах нет и не может быть ни одной молекулы исходного вещества… -О) на культуры клеток двух линий аденокарциномы молочной железы человека (MCF-7 и MDA-MB-231) и линию культуры клеток, полученную из увековеченных нормальных человеческих грудных эпителиоцитов (HMLE). Препараты проявили цитотоксические эффекты против двух культур клеток тканей рака молочной железы, проявляющиеся задержкой/торможением циклов клетки и апоптозом. Эти эффекты сопровождались изменением выраженности цикла регулирующих белки клетки, включая downregulation phosphorylated Rb и upregulation ингибитора CDK p27, которые были вероятно ответственны за задержку клеточного цикла так же как за индукцию каскада апоптоза, который проявился в активации caspase 7 и расщепления PARP в рассмотренных клетках. Полученные данные демонстрируют биологическую активность этих естественных препаратов, представленных в сверхразведенных дозах. Дальнейшие всесторонние исследования с дополнительными линиями культур клеток и моделями животных обосновывают необходимость дальнейших исследований клинической применимость этих препаратов.